ФАНТАСТИКА?

Существа, похожие на людей, зачищают территорию

В США в 1962 году был опубликован научно-фантастический роман американского писателя Клиффорда Саймака «Почти как люди». Роман о вторжении пришельцев. Пришельцы являются из таинственных дыр-туннелей. Но агрессия происходит не так, как например, в «Войне миров» — без шума и пыли, без стрельбы и взрывов. Просто кто-то начинает все скупать. Внешне совершенно законно. Действует какая-то фирма под названием «Росс, Мартин, Парк и Гоубел», которая занимается разного рода сделками, связанными с недвижимой собственностью. Скупаются дома, магазины, бары, парикмахерские… Скупаются и закрываются. Дома стоят пустые, люди остаются без крыши над головой и без работы. Вторжение происходит в режиме рыночной операции.

Но главному герою — журналисту Паркеру Грейвсу – удается побеседовать с пришельцем:

«—… вы уже купили и, надо сказать, неплохо с этим справились.

— Город! — оскорбленно вскричал Этвуд.

Я кивнул.

Он рывком отодвинул от стола стул и осторожно опустился на него.

— Я вижу, что вы ничего не понимаете… Придется вам все разъяснить… Не город, — проговорил он тихим напряженным голосом. — Не цените меня слишком дешево. Нечто гораздо большее, чем город, мистер Грейвс. Гораздо большее. Полагаю, я ничем не рискую, открыв вам это, ведь теперь меня уже никто не может остановить. Я покупаю Землю!

Есть идеи настолько чудовищные, настолько противоестественные и возмутительные, что человеку нужно какое-то время, чтобы вникнуть в их смысл.

К таким вот идеям относится предположение, что у кого-нибудь может зародиться мысль — пусть одна только мысль — попытаться купить Землю. Завоевать ее — это куда ни шло: ведь это добрая, старая, традиционная идея, которую вынашивали многие представители человечества. Уничтожить Землю — это тоже можно понять, потому что были и есть безумцы, которые если и не кладут в основу своей политики угрозу всеобщего уничтожения, то, во всяком случае, используют ее в качестве дополнительной точки опоры.

Но купить Землю — это не укладывалось в сознании.

— Мы действуем в рамках социального устройства человеческого общества, — продолжал Этвуд. — Наша деятельность базируется на ваших принципах и законах, которые мы соблюдаем со всей строгостью. Мало того, мы придерживаемся ваших обычаев…Ни один закон не запрещает кому бы то ни было, даже пришельцам, приобретать собственность или владеть ею… Деньги — это нечто большее, чем те бумажки и кусочки металла, которыми вы пользуетесь для обмена, нечто большее, чем ряды цифр, выражающие их количество. Здесь, на Земле, вы вкладываете в деньги такой символический смысл, которым не обладает ни одно из известных мне средств обмена. Вы превратили деньги в символ могущества и добродетели, а их недостаток вызывает у вас презрение и даже считается чуть ли не преступлением. Деньги для вас — это мерило человеческих качеств, мерило успеха, почти что святыня».

И именно деньги, ставшие святыней, обращаются против человека для его истребления. Оружием массового поражение: «Под контролем пришельцев окажутся все природные богатства, вся земля, все, что на этой земле выстроено, и ни землю, ни все остальное они не будут использовать по прямому назначению. Не будут пахать, не будут выращивать урожаи. Не повернется ни одно заводское колесо. В шахтах остановится добыча руды. Люди лишатся не только своей собственности, но и всего, что они унаследовали от предыдущих поколений. Вместе с землей, заводами, работой, вместе с магазинами и товарами уйдут надежды, стремления, стимулы и вера — все, что делало человека человеком.

В принципе не так уж важно, какое количество собственности приобрели на Земле пришельцы. Им совсем не обязательно скупить все. Необходимо только остановить промышленное производство, подрезать торговлю и подорвать основы финансовой системы. То, что пришельцы скупали жилые дома, по сути дела, не имело особого значения — ведь, если они преуспеют в остальном, четыре стены, которые человек зовет своим домом, станут его могилой…

Так вот оно и будет, подумал я. Повсеместно. Население земного шара превратится в кочевников, которые будут скитаться в надежде набрести на места получше, а таких мест уже днем с огнем не сыщешь. Вначале они будут кочевать семьями, потом, возможно, объединятся в племена. Со временем многих сгонят в резервации или специально для них отведенные области типа резерваций…

Вначале, в первом порыве бешенства, им, быть может, посчастливится захватить какие-нибудь жилые строения — свои собственные дома или чужие, неважно. На первых порах они будут драться за пищу, воровать продукты, припрятывать запасы. Но все жилища пришельцы постепенно либо сожгут, либо разрушат каким-нибудь иным способом. Они превратят их в руины, пользуясь своим неограниченным правом собственности, и едва ли этому можно будет помешать, поскольку они будут действовать втихую. И с чистой совестью — ведь, как полноправные владельцы этих домов, они сочтут такое обращение со своей собственностью вполне законным, и пожарам не будет конца.

И придет время, когда, не останется больше жилых строений, кончится пища, хотя вопреки всему человек, возможно, еще будет кое-как влачить жалкое существование. Но из каждой тысячи людей останется только один, и когда наступит этот день, пришельцы окончательно выиграют войну, которой на самом деле и не было. И человек из хозяина планеты превратится в затравленное животное…

Уэллс некогда писал о вторгшихся на Землю пришельцах. И после него еще немало писателей изощряли свою фантазию, рассказывал о нашествиях инопланетных жителей. Но ни один из них даже не приблизился к истине. Ни один из них не сумел предугадать, как это произойдет в действительности, как та самая система, которую мы ценой таких мучений создавали веками, теперь обернулась против нас,

как свобода права собственности оказалась ловушкой, которую мы сами себе уготовили…».

Вот что нам говорит американский фантаст: частная собственность может оказаться средством истребления! Какая-то догадка видимо поразила этого писателя. Но что сделать с этой догадкой? Любая попытка сообщить о ней натолкнется на недоверие. Саймак говорит устами своего героя: «Я уже знал, что надеяться больше не на что: мне никто не поверит. Ни один человек не прислушается к моим словам. Как будто все они Этвуды, подумал я, как будто каждый из них лишь имитация человека, созданная из заполонившей Землю чужеродной материи».

Тогда что остается? Писать фантастический роман.

А что делать в условиях, когда формальная законность, экономическое устройство обращается против человека? Надо ли подчиняться таким законам? Надо ли быть законопослушным гражданином, если само подчинение закону ведет к уничтожению?

Вот как этот вопрос решается в романе:

«— …Что будем делать дальше?

— То, что вам следовало сделать с самого начала, — ответил я. — Мы с вами сейчас взломаем дверь и войдем в помещение. Вы и ваша семья будете спать под крышей, вам будет где готовить себе пищу, и вы приобретете собственный туалет.

— Но это же незаконное вторжение! — вскричал он.

Вот так, подумал я. Даже на грани отчаяния человек не теряет уважения к законам, охраняющим право собственности. Не кради, не вторгайся в чужие владения, не прикасайся к тому, что принадлежит другому. Из-за этого-то мы и оказались сейчас в таком положении. Именно из-за них, из-за этих законов, столь почитаемых, что мы слепо подчиняемся им даже тогда, когда они, обернувшись ловушкой, отнимают у нас право первородства.

— Вы ведь хотите, чтобы ваши дети спали под крышей, — сказал я. — Вам нужно место, где вы могли бы побриться.

— А вдруг кто-нибудь окажется поблизости и…

— Если кто-нибудь явится и попытается выставить вас за дверь, пустите в ход пистолет.

— У меня нет пистолета, — возразил он.

— Так достаньте, — посоветовал я. — Утром первым делом раздобудьте себе оружие.

И я подивился, как легко и незаметно из гражданина, свято соблюдающего законы, я превратился в другого человека, человека, готового написать новый закон и защищать его до последней капли крови».

В условиях, когда старые порядки становятся убийственными требуется не подчинение им, а принципиальные перемены. Герой романа говорит по телефону с сенатором:

«— Я могу дать тебе один совет, — сказал я. — Могу посоветовать, что ты должен сделать.

— Надеюсь, это что-нибудь путное?

— Издай закон.

— Если б мы издавали каждый закон…

— Закон, — продолжал я, — против частной собственности. Любой частной собственности. Составь его так, чтобы ни один человек не имел права владеть ни футом земли, ни промышленным предприятием, ни граммом руды, ни домом…

— Ты что, спятил?! — взорвался сенатор. — Да разве можно издать подобный закон! Такого и в мыслях не должно быть.

— А пока ты будешь разрабатывать его, придумай какой-нибудь заменитель денег.

Сенатор что-то бессвязно пролепетал…»

Какие возмутительные мысли. Как они были бы встречены, если это была бы не фантастика?

В романе описывается попытка вербовки: пришельцы пытаюсь найти предателей среди людей, чтобы те выполняли роль «охранителей»:

«— Тогда перейдем к делу, — сказала она. — Предположим, мы дадим вам возможность заключить наивыгоднейшую сделку.

— Сделку? — тупо переспросил я.

— Ну конечно, — подтвердила она. — Вы получите… как это у вас называется? Акции на правах с учредителями.

— Но, может, в подобной сделке…

— Послушайте, мистер Грейвс. У вас не должно быть никаких иллюзий. Я подозреваю, что они еще сохранились у вас, но вам необходимо с ними расстаться. У вас нет никакой возможности нас остановить. Нас ничто не может остановить. Просто потому, что операция слишком далеко продвинулась. Предположим, было время, когда вам удалось бы справиться с нами. Но оно прошло. Уверяю вас, мистер Грейвс, уже слишком поздно.

— Но если уже слишком поздно, зачем вам тогда тратить на меня энергию?

— Вы можете нам пригодиться, — ответила она. — Вы можете кое-что для нас сделать. Когда в один прекрасный день люди разберутся в том, что над ними сотворили, они возмутятся. … Нам не хотелось бы, чтобы нас вынудили прибегнуть к карательным мерам. Я уверена, что люди тоже предпочли бы без этого обойтись, потому что, должна вам сказать, это может принести им немало страданий. Мы хотим довести выполнение своего плана до конца и заняться чем-нибудь другим. И насколько это в нашей власти, мы хотим завершить операцию как можно спокойнее. В этом-то вы и можете быть нам полезны.

— С какой это стати я буду вам помогать?

— Мистер Грейвс, — произнесла она, — вы окажете этим услугу не только нам, но и всему человеческому роду, любые ваши действия, которые помогут сгладить трения во время завершения операции, пойдут на пользу не только нам, но и вашим соплеменникам. Потому что, как бы они себя ни вели, в конечном итоге судьба их от этого не изменится. А какой им смысл подвергать себя бесполезным мучениям, если они все равно обречены? Теперь рассмотрим следующий момент: вы специалист по распространению разного рода информации…Вы знакомы с методами и технической стороной дела. Вы можете убедительно писать…

— Стало быть, вы хотите, чтобы я успокаивал людей, убаюкивал их колыбельными песенками.

— Да, и еще в меру своих возможностей вы будете советовать нам, как следует реагировать на ту или иную ситуацию. Можете назвать это должностью консультанта… Мы предлагаем вам выбрать одно из двух. Либо вы остаетесь с людьми и делите с ними их общую судьбу, либо вы переходите на нашу сторону с куда большей для себя выгодой. Если вы отклоните наше предложение, мы не очень от этого пострадаем. Если же вы его примете, вы в значительной степени облегчите существование самому себе и — правда, в несколько меньшей степени — своим соплеменникам. Лично вы от этого выиграете, а род человеческий, поверьте мне, ничего не потеряет.

— Полагаю, что вы отвалите мне за это солидную сумму.

— Очень солидную, — сказала она».

Такая вот фантастика… А теперь немного реальности… Какое десятилетие в нашей стране идут (беспрерывно!) некие экономические реформы. Если рассуждать с точки зрения здравого смысла их последствия удивительны.

В Яндекс Дзен на канале «Правда об истории России» говорится следующее:

«В России с 1992 года шло умышленное уничтожение науки и промышленности, целых отраслей. 80% заводов уничтожено. Начиная с 2000 года, когда на Россию пролился дождь нефтедолларов, в России властью не построено практически ни одного завода, а наука финансируется по остаточному принципу. Почти 6 (шесть) триллионов долларов доход России за 18 последних лет. Все эти деньги разворовали, слили в унитаз, потратили на стадионы. На олимпиады, ЧМ по футболу, универсиады, саммиты, мосты в никуда. Вкладывают во всякую чушь, лишь бы не вкладывать в науку и в промышленность, не вкладывать в свою страну. По оценкам западных экспертов не менее 2.5 триллионов долларов, украденных у России, лежит только в западных банках. Не считая восточные оффшоры. Такие, как Гонконг».

Такой результат может ли быть ошибкой?

Статья из еженедельника «Аргументы и Факты» (N 23, 07.06.2017): «25 лет приватизации в России: что осталось от страны заводов и фабрик?

СССР был одним из лидеров (а по многим видам продукции и первым) промышленного производства в мире и самостоятельно выпускал необходимое оборудование и станки.

— К 1990 г. в РСФСР было 30 тыс. 600 дееспособных крупных и средних промышленных предприятий, — говорит доктор экономических наук, профессор Василий Симчера. — В том числе 4,5 тыс. крупных и крупнейших, с численностью занятых на каждом до 5 тыс. человек, на долю которых приходилось свыше 55% всех работников промышленности и более половины общего объёма промышленной продукции. Ныне таких предприятий в России всего несколько сотен.

Создание такой мощной индустрии было закономерным явлением — являясь сверхдержавой, СССР осуществлял масштабные проекты, а для них была необходима промышленная продукция, особенно продукция тяжёлой промышленности.

Промышленный рабочий класс превышал 40 млн человек, половину которых составляли квалифицированные специалисты. Высококвалифицированные рабочие, токари, слесари, настройщики оборудования получали весомые зарплаты, которые складывались из ставки и премий за квалификацию (разрядная система). При этом зарплаты директоров заводов не могли быть выше, чем зарплаты самых высокооплачиваемых рабочих этих предприятий.

Сегодня в РФ едва набирается 5 тыс. крупных и средних промышленных предприятий, в том числе и бывших советских.

30 тыс. крупных и средних предприятий, не считая множество малых, были уничтожены приватизаторами и реформаторами, а их имущество разворовано».

Странные, совершенно необъяснимы реформы, которые ведут всегда к уничтожению. Можно совершить ошибку, а потом ее исправить. Но нельзя случайно десятилетиями повторять одни и те же убийственные ошибки.

Вот фрагмент статьи «Почему вымирает срединная Россия» из «КП»: «Исторический хребет древней Новгородской и Владимирской Руси нещадно вымирает. Кажется, что через пару десятков лет, не останется жизни на исконных русских землях, за которые князья бились с монголо-татарами. На демографической карте России над Псковом, Тверью, Иваново гигантскими сталагмитами возвышаются мегаполисы. В них стекается большинство активного населения. А срединные губернии, отдав столицам все свои жизненные соки, превращаются в пустыню. В чем причины повального вымирания срединной России? Об этом «Комсомолка» поговорила с демографом Юрием Крупновым.

— Если человек останется в своем городе, его ждут 15-25 тысяч рублей в месяц, — подсчитал демограф. — Вся экономика перетянута, допустим, в Москву, Питер, Тюмень. Если в городке есть работающая фабрика или завод, жизнь там будет. Но в большинстве губерний предприятия закрыты, колхозы разорены еще после распада Союза. А маленьким фермерам выжить не просто — свой товар кому продавать, если денег у населения мало? Поэтому и жизни в малых городках Владимирской и Псковской областей нет».

«КП» приводит мнении Германа Стерлигова: « Люди становятся не нужны. Автоматизация делает ненужным человека не только в полях, но даже в банках. Есть целая международная программа сокращения численности населения. Это делается несколькими методами — нездоровая пища в супермаркетах и скапливание людей в мегаполисах. Людей загоняют в города и там их утилизируют».

Загоняют в города и там утилизируют… Фантастика?

Помните, что я пишет Клиффорд Саймак? «Население земного шара превратится в кочевников, которые будут скитаться в надежде набрести на места получше, а таких мест уже днем с огнем не сыщешь. Вначале они будут кочевать семьями, потом, возможно, объединятся в племена. Со временем многих сгонят в резервации или специально для них отведенные области типа резерваций…»

В России уже реализация план упаковывания населения в несколько резерваций.

В России уже реализация план упаковывания населения в несколько резерваций.

Российское информационное агентство «URA.RU» опубликовало 16 ноября 2010 года сообщение: «В администрации президента РФ работают над совершенствованием территориальной организации России. Предполагается полностью поменять административное деление страны – вместо 83 субъектов Федерации создать 20 крупных агломераций с населением более 1 млн человек, пишут «Ведомости» со ссылкой на свои источники в Кремле.

Развивать малые города бесперспективно, сказано в документе. Надо идти другим путем: создать общие условия для ускоренной миграции населения из монопрофильных городов в большие и таким образом обеспечить перевод процесса урбанизации на качественно иную основу».

На «на качественно иную основу»! Если смертную казнь назвать переводом «на качественно иную основу» — она станет вполне приемлемой…

Сайт «Точка.Ру» пишет: «За период между переписями населения 2002-го и 2010 годов с карты страны исчезло 8,5 тысячи сел, а число необитаемых сельских населенных пунктов возросло с 13,1 до 19,4 тысячи. В настоящее время каждое третье село насчитывает менее 10 жителей. В местах, где существуют эти поселения, сельскохозяйственная функция уже практически невозможна», — говорит известный социолог, руководитель ряда международных и отечественных программ профессор Наталья Зубаревич.

Массовое закрытие школ, больниц, укрупнение сельских поселений, слияние муниципальных образований, вывод из райцентров без согласия и даже уведомления местных властей военкоматов, полиции, почты, налоговой и дорожной служб, других жизненно важных подразделений, формирование межмуниципальных управленческих структур — звенья одной цепи.

Чем это обернется для городов и весей, которые окажутся вне зоны влияния агломераций? Что ждет так называемое «пустилище пространства»? Кто и как станет в нем хозяйствовать? И без того обескровленное закрытием школ, больниц, детсадов, оно окончательно обезлюдеет и, скорее всего, прекратит свое существование.

«Пятнистой» станет жизнь не только в Угличе, Козельске или Изборске, но и во Владивостоке, Новосибирске, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону. «Пустующее пространство» — проблема не какой-нибудь умирающей деревни Гадюкино Тьмутараканьской волости, а большинства из нас, людей, доходы которых не позволяют нанять семейного врача или учителя, оплатить вызов «скорой помощи», а, возможно, в будущем и расплатиться за коммунальные услуги, если они продолжат дорожать с нынешней скоростью…»

Нас кто-то изгоняет с земель. Без оружия. Чистыми, экономическими методами.

Сергея Кара-Мурзы пишет в комментарии: «Вся эта программа подробно публиковалась. Читающая публика на это не обратила внимания. Вот — главная угроза и диагноз. Если люди равнодушны, то стая любых хищников пожрет все по кускам. Таких кусков еще много, но, похоже очухаться люди не успеют.

Вот кусочек:

«Активной интеллектуальной группой, которая разрабатывает проекты «региональной перекройки» России, стал Центр стратегических исследований Приволжского федерального округа (ЦСИ ПФС). В 2000 г. он представил доклад «На пороге новой регионализации России». В нем выдвигается идея разорвать территорию старой России на манер «архипелагов», придав ей «лоскутный» характер. Эту идею поддерживает и Всемирный банк в его «Докладе об экономике России» (2005), который советует России перейти к этой «новой региональной политике при значительной элиминации роли государства».

Вот как видят переформатирование России проектировщики ЦСИ ПФО: «Есть основания прогнозировать следующие изменения. Окончательное исчезновение останцев традиционной русской деревни – повсеместно, за исключением Краснодарского и Ставропольского краев, где можно ожидать формирования агроиндустриальной схемы, управляемой крупными холдингами, базирующимися на сращении банков и региональной власти… В русских областях, в отсутствие (маловероятного) притока иммигрантов из дальнего зарубежья, необходимо предвидеть исчезновение одного малого города из трех, так как на них всех не хватит населения… Исчезновение русского сельского населения должно способствовать усилению традиционалистских рисунков в региональной культуре за счет дальнейшей этнизации региональных элит».

В этнической плоскости главное утверждение касается русского населения: «Окончательное исчезновение останцев традиционной русской деревни… – повсеместно, за исключением Краснодарского и Ставропольского краев… Исчезновение русского сельского населения … за счет дальнейшей этнизации региональных элит»».

Это не ошибка, это политика. На зачистку в первую очередь русских. А, кстати, сколько нас осталось?

«URA.RU» отмечает парадоксальную ситуацию: «Тенденции таковы: доля городского населения растет, но его численность снижается из-за общего снижения населения России, растут и ускоренно развиваются крупные и сверхкрупные города за счет малых, а не за счет сел, как раньше. К 2025-2030 годам из-за сокращения абсолютной численности городского населения примерно на 15% только шесть крупных городов могут рассчитывать на небольшой рост населения: Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Нижний Новгород, Екатеринбург и Самара. Миллионники Омск, Казань, Уфа, Челябинск, Ростов-на-Дону, Пермь будут уменьшаться».

Люди сгоняются в резервации и исчезают как дым… Ошибки говорите? Это похоже на работу безупречной смертоносной машины!

Вот фрагмент статьи из газеты «Наша версия» (N1 от 14.01.2019): «На фоне недоверия к официальной статистике люди пытаются посчитать реальную численность населения России альтернативными способами. Одна из них – так называемый индекс зерна. Принято считать, что для поддержания нормального уровня жизни страна должна каждый год производить не менее 1 тонны зерна на человека. Если довериться этой методике расчётов, то действительно получится, что Россия не может прокормить 146 млн человек. В 2018 году урожай зерновых у нас составил 110 млн тонн, при этом почти 40 млн тонн зерна ушло на экспорт. При таком раскладе, если следовать мысли сторонников «зернового индекса», в стране либо начинается голод, либо в ней живут не больше 70 млн человек. Голода мы не видим, потому конспирологи считают аргументом в пользу второго варианта – официальная статистика завышает численность населения в 2 раза.

На фоне всего этого авторы с маргинальных сайтов вспоминают старую байку об «откровении сотрудницы центрального аналитического отдела ЗАГСа Екатерины Улитиной». В 2010–2011 годах эту историю один в один пересказали десяток малоизвестных блогеров. Дескать, Екатерина Улитина рассказала всему миру о том, что, по закрытым данным ЗАГСа, к 1 июня 2010 года в России проживали всего 89,6 млн человек, а не 142 млн, как было заявлено официально по итогам переписи населения. Если взять эту цифру и сделать грубую поправку на смертность, то получится, что сейчас в России должны проживать те самые 70 млн человек».

Фантастика? Или не фантастика?